— Что думаешь? — отец и адмирал внимательно смотрели на меня.
— Бред полный — я бросил папку на стол, откинулся на спинку кресла — по тому, кто этот бред написал, психушка плачет.
— Вот и я также думаю — сказал отец — только в Вашингтоне все это рассматривается и воспринимается всерьез. И это не единственная подобная бумажка, циркулирующая по высоким кабинетам.
— Бред — повторил я — если такое сотворить, хотя бы даже часть от того, что предлагается — однозначно начнется процедура импичмента. Если в Туманном дне[73] и в Белом доме уже нет ни одного нормального, здравомыслящего человека, то на Капитолийском холме[74] они, наверное, остались. Мы не можем справиться с двумя конфликтами — лезть при таких условиях в третий — полное безумие. Я уже не говорю про ядерное оружие и планы его боевого применения.
— Послушай внимательно, что я тебе скажу, Майк и не перебивай — начал отец — потому что дело очень серьезное. В восьмидесятых годах в Вашингтоне появилась группа лиц, которая начала подниматься по лестнице власти, помогая друг другу. Вначале они предложили свои услуги Джорджу Бушу старшему, но он опытный человек, бывший директор ЦРУ — поэтому он отверг все их предложения и приказал на пушечный выстрел не подпускать к принятию решений. Но им тогда кое-что удалось — именно тогда они установили тесные отношения с сыновьями президента Джорджем Бушем-младшим и с его братом Джебом Бушем. Затем пришел Клинтон — часть этих людей сумели перекраситься в демократов и занять кое-какие посты, хотя определяющего влияния на политику они не смогли оказывать. Иначе то, что происходит с нашей страной сейчас, произошло бы уже тогда, в Сомали, возможно и в Ираке, когда Клинтон, несмотря на оказывавшееся на него давление, ограничился только бомбардировками.
На выборах 2000 года пришел их звездный час — они сумели вырвать победу, хотя и грязными методами, когда в штате, где губернатором родной брат одного из кандидатов вдруг обнаружили несколько «забытых» урн с бюллетенями в его пользу. И их кандидат стал президентом, хотя за него было подано меньше голосов, чем за другого кандидата, если считать в абсолютном выражении. Буш младший стал президентом меньшинства — и эти люди, кто-то их называет «неоконы», хотя на самом деле это предатели — окружили нового президента со всех сторон.
А потом было 9/11. Странное событие, за которым последовала не менее странная реакция. И нас втянули — да, да, именно втянули в те конфликты, которые нам были не нужны.
Я молча сидел, переваривая информацию.
— Ты ничего не заметил странного в том аналитическом докладе, который прочитал?
— Странного там много — проворчал я — и самое странное в том, что этого автора воспринимают всерьез.
— Дело не в этом — сказал отец — сам по себе доклад неверен, изложенные факты не совсем соответствуют тем диким выводам и предложениям, которые сделаны в докладе. Сначала сбросить на страну атомную бомбу, а потом качать зараженную радионуклидами нефть — кто ее будет покупать? Кому она нужна?
— Еще одна бредовая идея от бредового автора. Я уже говорил, кажется, что автору надо показаться психиатру.
— Все здесь намного сложнее. Я показывал данный документ кое-кому из аналитиков ЦРУ. И он высказал интересную мысль, с которой я согласен. Он сказал, что автор в данном случае преследует только одну цель — уничтожить Иран. Ему не нужна иранская нефть, ему наплевать на американское доминирование на Ближнем Востоке. Цель только одна — любой ценой уничтожить Иран.
— И с какой стати эта мысль пришла в дурную голову автора — недоверчиво спросил я — у него что, стащили кошелек в Тегеране на экскурсии?
— А ты подумай, коммандер — сказал адмирал — ведь интересная картина вырисовывается. В свое время Саддам угрожал одной стране — и что сейчас стало с Саддамом? А недавно с теми же высказываниями по отношению к этой стране выступил Ахмадинеджад — и вот, сразу появляется подобный доклад. Помнишь, что это за страна?
Израиль…
— Израиль… — прошептал я
— Вот именно — сказал отец — он самый. Только Израилю была выгодна операция "Несокрушимая свобода", только ему операция в Ираке принесла реальные политические дивиденды и в девяносто первом году и сейчас. Нашими руками, нашими деньгами, кровью наших солдат Израиль избавился от своего опаснейшего противника — Саддама Хуссейна. Хуссейн видел себя лидером всего арабского мира. Для этого существует только один способ — уничтожить Израиль, который для всех арабов как… больной зуб. Саддам всерьез намеревался это сделать — но очень вовремя случилась "Буря в пустыне". Тогда люди еще хоть что-то соображали — наши войска не пошли на Багдад, не стали ввязываться в кровавую баню, сделали минимально необходимое и остановились. Хотя кое-кто очень хотел решить вопрос Саддама раз и навсегда еще в девяносто первом — документы сохранились.
В 2003 году у власти были уже совсем другие люди и решения принимались в других местах, отнюдь не в Белом доме. Практически все профессионалы в Госдепартаменте США, в Пентагоне, в ЦРУ были категорически против вторжения, кое-кто даже поплатился своим местом за высказанные взгляды. И мы пришли в эту страну, пришли с войной, мы воюем уже три года и конца-края этому не видно. Кровью наших солдат мы платим за безопасность Израиля. Ты когда-нибудь клялся в верности этой стране?
— Нет.
— Вот и я нет — сказал адмирал — но многие из тех, кто сейчас принимает решения, поклялись. В интересах Израиля и еврейского народа они предали интересы своей родины, Соединенных Штатов Америки, став предателями. С ними мы и боремся.
— Вы что, антисемиты? — недоверчиво спросил я
— Отнюдь — скривился отец — никто из нас не является антисемитом. Израиль как страна состоялся. И новый холокост никто из нас устраивать не собирается. Но я хочу, чтобы Израиль и евреи оставили мою страну в покое и решали сами проблемы которые у них возникают. Я не хочу, чтобы моя страна каждый год тратила немалые деньги на оказание помощи стране, которая вполне в состоянии позаботиться о себе сама. Наконец я хочу, чтобы люди, поклявшиеся в верности другой стране, не втягивали мою страну и мой народ в ядерную бездну. Скажи, я многого хочу?
Вопрос повис в воздухе.
— Теперь ты понял, в чем смысл этого доклада — продолжил адмирал — история может повториться вновь! Иран и его президент Ахадинеджад также хотят возглавить арабский мир — и для этого Ахмадинеджад выбрал ту же самую риторику, что и Хуссейн. Недавно президент Ирана публично отказал Израилю в праве на существование. Израиль — это one bobm country, страна одной атомной бомбы. У Ирана нет, и в ближайшее время не появится ни достаточного количества ядерных зарядов, ни современных носителей, для того чтобы угрожать нам или Китаю или России. Под возможным ударом только одна страна — Израиль! И они вновь хотят решить свою проблему нашими руками и кровью наших солдат. Вот для того и создан этот доклад.
— Все это конечно плохо — сказал я после некоторого раздумья — но я так и не услышал, каким боком к этой истории отношусь я? Я об этом, обо всем первый раз слышу!
Отец переглянулся с адмиралом, затем осторожно проговорил
— Все не так просто сын. Ты понимаешь, что просто так напасть и применить ядерное оружие мы не можем даже в нынешние безумные времена. Нужен какой — то повод, причем повод крайне серьезный. Ты это понимаешь?
Я кивнул
— Проше говоря, нужен сasus belli, повод для объявления войны, причем крайне серьезный…
Я продолжал внимательно слушать.
— Этот доклад в числе прочего попал на стол президенту. И, несмотря на чудовищное давление, он не поверил выводам доклада и отказался проводить подготовку к военной операции против Ирана. Его можно понять — две военные операции уже проводятся и конца-края им не видно. Третья станет для президента политической смертью, демократы сразу начнут подготовку к импичменту.
Через некоторое время президент США собирается посетить Ирак с рабочим визитом, дабы показать всем изменения к лучшему в плане безопасности в Ираке. Мы полагаем, что во время этого визита президент будет убит. В этом случае президентом станет нынешний вице-президент, который и начнет подготовку к вторжению. А убийство президента, которое свалят на Иран, станет поводом к войне. Мы решили, что кто-то должен это остановить.
И тут мне все стало ясно.
— И вы решили, что этим кем-то стану я. — медленно проговорил я — и не только вы так решили — так решили и ваши противники. Когда я приехал в Ирак — они решили, что я приехал по их головы. И решили нанести удар первыми. А может быть, вы специально привлекли ко мне их внимание — так, чтобы отвлечь от людей, реально работающим по этому делу. Что скажешь, отец?
Тишину в каюте можно было резать ножом…
